Итак, я продолжаю рассказ о том, как не надо воспитывать щенка — историю Чара. В предыдущей статье я уже упомянула, что он был холериком с пассивно-агрессивной реакцией и если темперамент ему достался от природы, патологическая реакция на собак — это уже “заслуга” воспитателей. В том числе и моя.
Слов нет, чтобы описать, как мы занимались с Чаром курсом послушания (ему было на тот момент 6-7 месяцев). Это был какой-то ад. Чар, как я уже упоминала, вырос в относительной свободе и был полон решимости эту свободу сохранить. Он не желал выполнять ни одной команды. Инструктор брал его на короткий поводок и водил рядом с собой, круг за кругом. При этом мой питомец упирался, выкручивался, пытался кусаться и орал так, что проходившие по улице люди в ужасе оборачивались, несомненно, считая нас живодерами, которые мучают собачку. Я сама, честно говоря, была в ужасе — потому что это было всего лишь хождение по кругу, обычное хождение рядом! Что же будет, когда от Чара потребуется выполнять команды “Сидеть” или “Лежать”?
Конечно, мы тогда и понятия не имели, что есть такая штука, Новая Кинология, что можно и нужно воспитывать щенка в соответствии с её принципами. Что можно корректировать поведение собак и строить с ними доверительные отношения, не прибегая к так называемому “обламыванию”. Инструктор наш был человек уже в годах, он всю жизнь занимался дрессировкой собак, работал проводником собаки по розыску наркотиков. У него был большой, очень старый и очень умный черный овчар с забавным именем Вольтметр 🙂 Сокращенно Вольт 🙂 Кстати, именно наблюдая за ним, я впервые увидела те сигналы примирения, о которых впоследствии прочитала у Тюрид Ругос. Только тогда я поняла, что именно я видела — как бы в ретроспекции.
Одним словом, Чара пришлось буквально “обломать”, т.е. доказать свой авторитет силовыми методами. Обычно это не требуется. Если собака воспитывается правильно с детства (как Вега), то она ещё щенком понимает и принимает свое положение в “стае”, и, став взрослой, сохраняет это знание. Здесь же мы имели дело с уже почти взрослым, здоровенным псом, который не желал подчиняться никому.
В конце концов он всё же принял меня в качестве вожака — после месяца или двух мытарств на площадке. И даже начал с грехом пополам выполнять команды — “рядом”, “сидеть” и “лежать” мы разучили. Предстояло решить следующую проблему — с выгуливанием. Как и все холерики, Чар был очень энергичный. Надо было придумать какой-то способ эту энергию сбрасывать, чтобы она меньше туманила ему мозги. Самый лучший способ — апортировка — был Чаром с негодованием отвергнут. Он молча таращил глаза на брошенный мяч, не понимая, что с ним надо делать.
Мы перепробовали несколько способов придать мячу привлекательность — но всё решилось само собой и постепенно. Мы с Чаром гуляли примерно в одной и той же компании собак, которые очень любили гоняться за мячом. Инструктор бросал им мяч на веревке (именно отсюда пошла моя нежная любовь к этому виду собачьих игрушек), бросал хорошо, метров на сто. Собаки всей толпой неслись за ним, кто-то оказывался удачливее остальных и приносил “добычу”.
Чар поначалу щерился на всех собак и они постепенно оставили его в покое — кому охота иметь дело с неврастеником. Он стоял рядом со мной, с опущенным хвостом и трясся. Однако, прошла неделя, другая — и страх начал постепенно проходить. Чар убедился, что собаки не причинят ему вреда и ему стало интересно, чем это они заняты. Какое-то время он просто с интересом наблюдал за их беготней. Потом в момент, когда мяч отправлялся в полет, а собаки срывались с места, он начал совершать несколько прыжков вслед за ними, сопровождавшихся лаем (Чар вообще был страшное трепло — кроме лая он издавал ещё массу самых разнообразных звуков, от гудения до стонов — правда, дома, в расслабленном состоянии :)). Потом возвращался ко мне.
И, наконец (прошло, наверное, месяца полтора-два, как мы стали гулять в компании), наступил час икс 🙂 Мяч полетел, собаки рванули — и Чар понесся вместе со всеми. С этого дня он стал заядлым охотником за мячом и быстро оставил позади всех остальных собак из своры, потому что бегал чрезвычайно быстро. Поначалу, правда, он опасался хватать мяч и просто бегал с собаками. Но лиха беда начало. По мере взросления Чар не только стал первым добегать до мяча и хватать его, но и обнаружил свою подлую “сущность” 🙂 Если мяч доставался другой собаке, Чар на обратном пути подскакивал к ней и кусал за зад. Собака с воплем оборачивалась, а дальше всё было как в басне Крылова: “Сыр выпал…” — ну и так далее :)) Укушенный порой пытался настигнуть обидчика, но это было почти нереально, потому что Чар был увертлив, как угорь, и быстроног. В результате через пару лет нам пришлось гулять отдельно — или бросать Чару отдельный мяч, потому что никто из собак не хотел бежать за мячом в его компании.
С мячом же Чар проделывал невероятные штуки — он хватал его за веревочку и начинал крутиться на месте волчком, раскручивая мяч вокруг себя. Один раз я провела эксперимент, и привязала к мячу метровую веревку — Чар упорно крутился, пока мяч не оторвался от земли 🙂 Поистине, это бы упорство да на мирные цели :))